Убийственно жив - Страница 96

Бишоп помолчал, а потом спросил:

— Неужели вы серьезно?

— Мой коллега, констебль Николл, произведет краткий личный досмотр.

Бишоп почти автоматически поднял руки, позволив Николлу ощупать себя.

— Я… простите… — бормотал Бишоп. — Я должен позвонить своему адвокату.

— К сожалению, это сейчас невозможно, сэр. Вам будет предоставлена такая возможность в блоке предварительного заключения.

— Но мои права…

Брэнсон поднял широкие брови.

— Ваши права нам известны, сэр. — Он отцепил висевшие на поясе наручники. — Заведите, пожалуйста, руки за спину.

Еще остававшиеся на лице Бишопа слабые краски теперь полностью схлынули.

— Прошу вас, не надевайте на меня наручники! Я не собираюсь бежать. Это недоразумение. Какая-то ошибка. Давайте разберемся.

— Пожалуйста, руки за спину.

Бишоп диким взглядом окинул гостиничный номер:

— Мне кое-что нужно… Пиджак… бумажник… прошу вас, позвольте надеть пиджак…

— Какой, сэр, и где он? — уточнил Николл.

Бишоп кивнул на платяной шкаф:

— Верблюжьего цвета. — Потом он указал на мобильник и «блэкберри» на тумбочке у кровати.

Николл ощупал пиджак, Брэнсон позволил его надеть, рассовать по карманам бумажник, мобильный телефон, «блэкберри», очки для чтения и снова попросил завести руки за спину.

— Слушайте, неужели это действительно необходимо? — взмолился Бишоп. — Мне будет очень неприятно. Мы пойдем по отелю…

— Мы условились с управляющим, что выйдем по боковой пожарной лестнице. Как ваша рука, сэр? — поинтересовался Брэнсон, защелкивая первый наручник.

— Если бы она была в полном порядке, за каким чертом наклеивать пластырь? — рявкнул в ответ Бишоп и, все еще оглядывая комнату, спросил в панике: — А ноутбук?

— К сожалению, запрещено, сэр.

Ник Николл взял ключи от машины Бишопа.

— Ваш автомобиль на стоянке, сэр?

— Да-да… Я могу сесть за руль, вместе поедем…

— Боюсь, это тоже запрещено в интересах криминалистической экспертизы, — сказал Брэнсон.

— Невероятно, — выдавил Бишоп. — Просто невероятно, черт побери.

Но не нашел сочувствия у детективов. Их поведение полностью изменилось по сравнению с тем, когда они утром в прошлую пятницу впервые принесли ему дурные вести.

— Мне нужно позвонить друзьям, у которых я должен обедать, сообщить, что не приду.

— Им сообщат от вашего имени, не беспокойтесь.

— Они специально для меня готовят обед, — объяснял Бишоп, кивая на стоявший в номере телефон. — Пожалуйста, позвольте позвонить. Это займет всего тридцать секунд.

— Простите, сэр. — Брэнсон говорил словно автомат. — Им позвонят от вашего имени, не беспокойтесь.

На Брайана Бишопа нахлынул ужас.

84

Бишоп сидел рядом с констеблем Николлом на заднем сиденье серой полицейской «вектры». Уже стукнуло восемь вечера, а свет за окнами машины по-прежнему яркий.

Город проплывал мимо, проецируясь в автомобильных стеклах, как немое кино, выглядя незнакомым, не тем, каким он всю жизнь его помнил. Он словно впервые видел прежде знакомые улицы, дома, магазины, деревья и парки. Полицейские не произносили ни слова. Молчание только время от времени нарушал треск и неразборчивый голос в рации. Он чувствовал себя чужим, заглянувшим в параллельную вселенную, к которой не принадлежал.

Машина замедлила ход и свернула к зеленым железобетонным воротам, которые начали открываться. Справа высились зубчатая ограда и мрачное кирпичное здание. Он увидел голубую вывеску с надписью «Центральная брайтонская тюрьма». Створки разъехались, машина поднялась по крутому пандусу мимо подобия заводской погрузочной платформы в задней части кирпичного здания, повернула налево в один из пролетов. В машине сразу потемнело, он увидел прямо перед собой закрытую зеленую дверь с маленьким смотровым окошечком.

Сержант Брэнсон заглушил мотор и вылез из машины, слабый верхний свет практически не разгонял темноту в салоне. Потом он открыл заднюю дверцу, жестом предложив Бишопу выйти.

Тот неуклюже выбрался со скованными за спиной руками, высунув из машины сначала ноги, опустив их на бетонный пол. Брэнсон придержал его за локоть. Зеленая дверь разъехалась, и Бишопа провели в узкую, абсолютно голую приемную пятнадцати футов длиной и восьми шириной с еще одной зеленой дверью со смотровым окошком.

Мебели в помещении не было никакой, кроме жесткой скамьи по всей его длине.

— Садитесь, — сказал Гленн Брэнсон.

— Лучше постою, — вызывающе отказался Бишоп.

— Возможно, у нас уйдет много времени.

Зазвонил мобильник Бишопа, он дернулся, забыв о скованных руках.

— Может, кто-нибудь из вас ответит вместо меня?

— К сожалению, запрещено, сэр, — сказал констебль Николл, вытаскивая телефон у него из кармана. Внимательно оглядев телефон, он отключил его и сунул Бишопу в карман.

Бишоп внимательно изучал объявление под прозрачным пластиком, прикрепленное к стене полосками липкой ленты. Вверху было написано синими буквами:

...

«Управление уголовного судопроизводства».

Ниже следовало предупреждение:

...

«Все задержанные тщательно обыскиваются тюремными надзирателями. О запрещенных предметах, находящихся в личной собственности, немедленно сообщить тюремному персоналу и офицерам полиции».

Объявление над зеленой дверью сообщало:

...

«Пользоваться в тюрьме мобильными телефонами запрещено».

И третье: