Убийственно жив - Страница 137

137

Он понял, что это не краска, а кровь. И не шланг, а правое предплечье Джекса. Ему отрезало руку.

Грейс с трудом встал на колени. Джекс лежал и стонал, его била дрожь. Надо остановить кровотечение, и немедленно, иначе он за несколько минут истечет кровью, подумал Грейс.

Кондуктор подскочил к ним.

— Господи Иисусе, — бормотал он. — Господи помилуй…

Подбежали и два полицейских.

— Вызывайте «скорую», — бросил им Грейс, глядя на прижавшиеся к стеклам лица пассажиров стоявшего поезда. — Может, в каком-нибудь вагоне найдется врач.

Кондуктор не мог оторвать глаз от лежавшего Джекса.

— Да позвоните же кто-нибудь в «скорую»! — заорал Грейс на полицейских.

Кондуктор бросился к телефону на семафоре.

— Уже вызвали, — сказал один из полицейских. — С вами все в порядке, сэр?

Грейс кивнул, по-прежнему тяжело дыша, сосредоточенно отыскивая что-нибудь пригодное для жгута.

— Направьте кого-нибудь на помощь Клио Мори, Гарденерс-Ярд, пять. — Он потянулся к карману, но вспомнил, что пиджак остался где-то на полу в доме Клио. — Дайте мне свою куртку! — крикнул он вслед кондуктору.

Тот, слишком ошеломленный, чтобы протестовать, вернулся, сорвал с себя куртку, побежал обратно. Грейс оторвал оба рукава. Один как можно туже затянул на предплечье Джекса, чуть повыше обрубка, другой скатал, зажав культю. Снова прибежал запыхавшийся кондуктор.

— Я велел отключить напряжение, — сообщил он. — На это уйдет всего пара секунд.

Вдруг в темноте грянула какофония гудков, словно разом взвыли все сирены «скорых» в Брайтоне и Хоуве.

Через пять минут Грейс ехал вместе с Джексом в фургоне «скорой», намеренный удостовериться, что сукин сын окажется под охраной в надежной палате, откуда невозможно удрать.

Впрочем, в данный момент особой опасности не было. Джекс был привязан ремнями и лежал под капельницей в полуобморочном состоянии.

Тщательно наблюдавший за мониторами санитар сообщил, что жизнь его вне опасности, несмотря на большую кровопотерю. Машина летела быстро, с включенной сиреной. Грейс чувствовал себя неважно из-за резких поворотов и тряски. На волю случая он ничего не оставил, пустив сзади и спереди полицейский эскорт.

Позаимствовав у санитара мобильный, он набрал оба номера Клио, но не получил ответа. Потом санитар по его просьбе связался по рации с дежурной. Женщина сказала, что «скорая» направлена в Гарденерс-Ярд. Санитары осмотрели и обработали поверхностные раны Клио Мори, которая отказалась ехать в больницу, желая остаться дома.

Грейс сам вызвал по той же рации патрульную машину, стоявшую у дома Клио, и велел находившимся там двум полицейским оставаться на месте до его приезда и как можно скорее застеклить окно.

В тот момент, как он покончил с инструкциями, второй полицейский автомобиль, следовавший за ними, дал сигнал сирены и остановился.

Из нее выбрался позеленевший молодой полицейский и поспешил к ним, держа что-то завернутое в окровавленную тряпку.

— Сэр! — обратился он к Грейсу.

— Что там у вас?

— Его рука, сэр. Может быть, можно еще пришить. Только нескольких пальцев недостает. Наверно, колеса размозжили. Мы их так и не отыскали.

Грейс, подавив желание объяснить, что, когда он покончит с Норманом Джексом, рука ему уже не сильно понадобится, мрачно буркнул:

— Правильное решение.

Джекса вывезли из операционной вскоре после полуночи. Больница не сумела связаться с единственным местным хирургом-ортопедом, несколько раз с успехом пришивавшим члены, а находившийся в больнице главный хирург, который только что закончил штопать мотоциклиста, признал кисть чересчур поврежденной.

Грейс заметил на кисти кусок пластыря и попросил оставить ее в холодильнике для криминалистов. Он убедился, что Джекс находится в отдельной палате на четвертом этаже, с крошечным оконцем и без пожарной лестницы, и к нему приставлена целая рота констеблей для круглосуточной охраны.

Наконец, уже не ощущая усталости, а, напротив, бодрый и взволнованный, он поехал к Клио. Левая щиколотка болела при каждом нажатии на педаль. Он с радостью увидел пустую патрульную машину на улице и застекленное окно, а хромая к парадному, услышал гудение пылесоса.

Клио открыла ему с пластырем на лбу, с подбитым и распухшим глазом. Два констебля сидели на диване и пили кофе, пылесос стоял на полу рядом с ними.

Она слабо ему улыбнулась:

— Рой, милый, ты ранен?

Он сообразил, что до сих пор запачкан кровью Джекса.

— Нет, не ранен, все в порядке. Надо только переодеться.

Констебли ухмыльнулись. Не обращая на них внимания, Грейс обнял Клио, поцеловал в губы, крепко прижал к себе, крепко-крепко, не желая больше отпускать.

— Боже, как я люблю тебя, — шепнул он. — Как я боялся, что может случиться что-нибудь…

— Ты его взял?

— Почти полностью.

120

Норман Джекс смотрел на Грейса угрюмо и злобно со своей койки в маленькой палате. Правое предплечье забинтовано. На левой кисти оранжевая больничная именная бирка. Бледное лицо в синяках и царапинах.

Гленн Брэнсон стоял позади Грейса, два констебля сидели снаружи в коридоре.

— Норман Джекс? — спросил Грейс. Странно было разговаривать с полной копией Брайана Бишопа, вплоть до стрижки. Словно Бишоп разыгрывал с ним дурную шутку, действительно находясь в двух местах одновременно.

— Да, — ответил тот.

— Ваше полное имя?

— Норман Джон Джекс.

Грейс записал в блокноте.

— Норман Джон Джекс, я суперинтендент уголовной полиции Грейс, это сержант Брэнсон. На основании обнаружившихся свидетельств я арестую вас по подозрению в убийстве мисс Софи Харрингтон и миссис Кэтрин Бишоп. Вы можете хранить молчание, иначе все сказанное вами может быть использовано против вас в суде. Понятно?

137